Я сидела и ревела на кухне. Мне шестнадцать лет. А к папе друг пришел. Они были в комнате, я на кухне. И тут друг отцовский за чем-то заходит на кухню, видит меня и кусая яблоко на ходу: «Чего рыдаешь?» Я исподлобья ему: «Ничего!», подразумевая, мол, «не ваше дяденька дело». «Да, ладно, колись. Чего случилось-то, так убиваешься…